С Александром Борняковым мы встречаемся в здании Кабмина на улице Грушевского. Это режимный объект, и атмосфера внутри царит соответствующая. Посетителей на нескольких пропускных пунктах досматривает вооруженная государственная охрана: сканирует паспорта, просит раскрыть сумки и пройти через металлоискатель.

На девятом этаже здания расположилось Министерство цифровой трансформации. Среди сотен одинаковых советских кабинетов офис Минцифры можно узнать невооруженным глазом: молодые люди в разноцветных одеждах сидят на креслах-мешках прямо в коридоре, сосредоточенно всматриваются в свои «Макбуки».

Редакция МС.today уже неоднократно общалась с Александром Борняковым. В прошлый раз он давал нам интервью в мае 2019 года в статусе основателя IT-компании Adtelligent и выпускника Колумбийского университета США. В Америке Александр два года изучал дисциплину «Государственное управление» и не исключал, что когда-нибудь применит свой опыт и знания в политической карьере.

Дальше события разворачивались более чем стремительно. В июне он баллотировался в парламент от партии «?Голос», но уже в августе ему предложили занять должность в Министерстве цифровой трансформации, которое на тот момент состояло из одного человека – Михаила Федорова.

О том, как попал в Министерство цифровой трансформации

С Михаилом Федоровым я впервые встретился в августе 2019 года. Нас познакомил  общий друг Максим Слободянюк. Михаил тогда искал человека из IT-индустрии, который бы непосредственно занялся вопросами отрасли в Министерстве. Мы неформально пообщались, рассказали друг о друге.

Михаил попросил, чтобы я расписал свое видение развития IT-индустрии. Я составил план проблемных вопросов, которые, на мой взгляд, требуют законодательного урегулирования. Позже я выложил эту презентацию в открытый доступ.

В целом Михаил принял мои предложения, и мы взяли план в работу. Таким было своего рода мое тестовое задание.

О том, как готовился к политической карьере

До прихода в Министерство у меня был опыт в политике. Несколько лет я был депутатом городского совета Одессы. Позже поехал в Колумбийский университет в Нью-Йорке изучать дисциплину «Государственное управление».

У меня были планы после окончания учебы попробовать себя на госслужбе или продолжать развиваться в политике. Но я не думал, что все так стремительно развернется.

Учеба в американском вузе была насыщенной и давалась непросто, поэтому по возвращении из США я чувствовал себя очень уставшим.

Два года я был под давлением дедлайнов и сложных проектов. В мае 2019 года я вернулся домой в Одессу, и все, чего мне хотелось тогда, – выспаться. В следующие полгода я собирался отдохнуть и ничем особо не заниматься.

Летом 2019 года я шел на парламентские выборы вместе с партией «Голос». У меня с командой Святослава Вакарчука совпадали ценности, поэтому я согласился им помочь. Хотя, признаюсь честно, у меня в тот момент не было особых надежд попасть в парламент. Я был 39-м в партийном списке и понимал, что, скорее всего, не пройду.

При этом я не могу сказать, что у меня с командой Президента расходятся ценности. Поэтому у меня не было идеологического конфликта, когда меня пригласили в правительство Алексея Гончарука. К тому же Кабмин – это не про политику, это исполнительная власть.

Когда пришло предложение от Михаила Федорова, я понял, что работа в министерстве для меня – это действительно интересно. Отдых пришлось отложить.

Как согласовывали должность

Я не сразу приступил к работе, как это обычно бывает в бизнесе. Процесс согласования моей кандидатуры длился несколько недель. Во-первых, на госслужбе с процессами трудоустройства все не так просто. Мои документы должны были рассмотреть, проверить.

Во-вторых, и у меня, конечно, были сомнения. Министерство новое, процессы не выстроены. Никто не приглашал меня на оговоренный список обязанностей, глядя на которые я мог взглянуть и точно сказать, хочу ли и могу ли я всем этим заниматься. Передо мной стояла задача сформировать политику министерства в отношении IT-бизнеса.

Как только поступило предложение от Михаила Федорова, у меня, разумеется, было какое-то чувство, что во всем этом есть подвох, что не может быть все так идеально. Но Михаил сказал мне, что не боится конкуренции с коллегами и что не собирается окружать себя слабыми людьми. Наоборот, ищет в команду сильных профессионалов, которым можно доверять. Этим он меня и убедил.

О том, как вышел из бизнеса

Я отошел от управления бизнесом задолго до вступления в правительственную должность.

Два года назад, переехав в Америку, я надеялся, что буду совмещать учебу с работой. Но спустя полгода понял, что не смогу, поэтому передал менеджерские полномочия своим коллегам. Они с пониманием ко всему отнеслись.

Юридически я вышел из бизнеса, когда перешел на работу в Кабмин.Я передал компанию в траст и не принимаю участия в ее деятельности. Если честно, даже если и хочется узнать, как там у них дела идут, то просто физически на это нет времени.

Меня бывшие коллеги на новогодний корпоратив приглашали. Я не то что на корпоратив не смог выехать, я личные вещи до сих пор не могу забрать из Одессы (улыбается – прим. ред).

Мне иногда кажется, что на мою позицию в Министерстве могли найтись люди из индустрии намного лучше меня. Но мало кто готов был все оставить и уйти на госслужбу тогда. Это совсем другие заработки и карьерный рост.

У меня же нет тоски и привязанности к бизнесу, который я создал. Я спокойно отнесся к решению передать судьбу компании в руки людям, которым доверяю. Они прекрасно со всем справляются.

О том, как проходят рабочие будни в министерстве

Рабочий кабинет мы делим с Валерией Ионан, заместителем министра цифровой трансформации по вопросам евроинтеграции.

Когда мы только переехали в него, здесь были желтые стены и не было вообще никакой мебели. Стены перекрасили, а мебель привезли из моего предыдущего офиса. А еще мы оба фанаты игры Mortal Kombat, поэтому решили украсить рабочее место плакатами героев игры.

Основной персонал Кабмина начинает работу очень рано, с восьми-девяти утра уже все на месте. Здесь не принято приходить на работу в 10:00-11:00, как это часто бывает в коммерческих компаниях.

С другой стороны, в 18:00 тут тоже уже никого нет. Для большинства работников секретариата Кабмина и других министерств день обычно заканчивается строго по графику.

Наше министерство разбросано по этажам. Нас сейчас около 60 человек, большинство занимаются проектом «Дія». В моей команде девять человек. Все ребята молодые. Я, наверное, самый старый тут(смеется – прим. ред.).

Мы хотели бы переехать из здания Кабмина в какой-нибудь лофт или коворкинг. Сюда неудобно добираться, часто негде припарковать машину. В придачу к постоянным пробкам дороги время от времени перекрывают демонстрации. Да и в целом наша команда не очень вписывается в портрет обычных госслужащих. Мы все привыкли работать в другой атмосфере – в легких, открытых, современных пространствах, а не в этих кабинетах.

Плюс работы на Грушевского состоит в том, что все наши коллеги из других ведомств, с которыми мы часто взаимодействуем, всегда находятся рядом. Если нужно поговорить с кем-то, не нужно ездить по городу.

О том, как находит общий язык с чиновниками

Чтобы воплотить в жизнь все наши инициативы, нужно тесно работать с другими министерствами и ведомствами. Не всегда наши коллеги понимают с первого раза, что мы хотим и зачем это нужно. Но с ними нужно общаться, доносить свою позицию, делиться экспертизой. Это не бизнес, тут не работают ультиматумы и приказной тон.

Раньше в стенах этого здания принято было решать вопросы методом шантажа. Ты не подписал мне бумажку, а я тебе не подпишу. Поэтому ходили взятки, «договорняки». Мне нравится, что сейчас в Кабмине совсем другая культура. Все решает диалог.

К местной бюрократии отношусь нормально. Когда мы подаем законопроект, который нужно согласовать с другими министерствами, у них есть право 30 дней рассматривать его. Да, это долго и приходится ждать. С другой стороны, это предостерегает нас от ошибок, которые могут влиять на всю страну.

Как устроен рабочий день замминистра

Но чем госслужба кардинально отличается от предпринимательской деятельности, так это тем, что после шести вечера и на выходных работа полностью останавливается.

Пока я был в бизнесе, я несколько лет работал без отпуска, днем и ночью постоянно приходилось быть на связи, работа по выходным считалась в порядке вещей. На госслужбе не принято друг друга дергать вне рабочего времени. Но в понедельник в восемь утра тут уже работа кипит полным ходом.

Цели на госслужбе

Наша промежуточная цель на ближайшие пару лет – сделать так, чтобы IT удвоило долю в структуре ВВП страны до 10 %.

Украина должна отходить от сырьевого экспорта (продажи полезных ископаемых, сельскохозяйственной продукции – прим. ред.) и переходить на высокотехнологичную экономику. Не нужно нанимать дорогих экспертов, чтобы понять, на чем сейчас зарабатывают продвинутые и успешные страны.

Как венчурный инвестор, создатель аутсорсинговой и продуктовой компаний, я всегда видел проблемы IT-отрасли изнутри. Я понимал, почему украинцы не хотят регистрировать тут свои компании, почему банковские операции проводят в других юрисдикциях. И дело не в том, что все поголовно стремятся уклоняться от налогов.

В Украине есть проблемы с трудовым законодательством, которое не адаптировано для IT-отрасли. Мы все любим говорить, что у нас развивается аутсорс и что крупные мировые IT-компании открывают тут офисы разработок. Но на самом деле это никакие не компании, а бренды, объединенные ФОПами.

Устаревшее трудовое законодательство, из-за которого они вынуждены идти на такой шаг (нанимать сотрудников в качестве ФОП– прим. ред.), не позволяет им в Украине расти. Если не создать им лучшие условия, они и дальше будут предпочитать Мексику, Аргентину, Вьетнам и другие страны с недорогой рабочей силой, но понятными законами.

Кроме того, в Украине есть индустрии, связанные с IT, которых в законодательном поле вообще не существует, хотя они активно развиваются. Например, это виртуальные активы, криптовалюты, киберспорт. Для всех этих видов деятельности нужно прописать законодательство.

В Украине создана слабая инфраструктура для развития стартапов. Именно поэтому все успешные украинские стартапы, о которых мы периодически что-то слышим, в основном уезжают куда-то в Делавэр или в Калифорнию и там привлекают инвестиции. Здесь они этого делать не могут. В нашем законодательстве отсутствует механизм инвестирования в такие высокорисковые активы, как предприятия. Нет механизма, который бы защищал права инвестора, основателя стартапа.

Это лишь небольшой список проблемных вопросов, над которыми мы работаем сейчас. Когда решения по ним примут вид законодательных документов, я буду считать, что выполнил свой долг.

О налоговой реформе для IT-отрасли

Сейчас министерство активно занимается налоговой реформой для IT-индустрии. Летом премьер-министр выступил с инициативой создания так называемой пятой группы ФОП для IT-специалистов. Многие раскритиковали такой формат налоговой реформы.

Сейчас разрабатываем альтернативный проект. Совместно с BRDO (Офис эффективного регулирования – прим. ред.) и Кирой Рудик, которая является первым заместителем парламентского комитета по вопросам цифровой трансформации, разработали такое предложение:вы регистрируете компанию, платите налог от оборота в размере от 1 % до 3 %, НДФЛ в размере 5-10 %. И все. Это прозрачные и простые условия.

У нас есть несколько рабочих версий, это одна из них. Мы обсуждаем ее с индустрией.

Летом была идея часть налогов от IT принудительно направлять в подготовку кадров для индустрии. Но ее предприниматели тоже забраковали, потому что многие из них и так инвестируют в обучение начинающих специалистов.

Вместо этого мы хотим предложить IT-бизнесу 30 % налогов, которые они и так платят государству, по желанию направлять в те сферы, которые они считают приоритетными – в спонсирование вузов, закупку оборудования для школ или на финансирование отдельных компаний, которые занимаются образовательными проектами. Это перечисление зачтется предпринимателю как уплата налогов.

Параллельно Министерство экономики разрабатывает изменения в Кодекс законов о труде, которые упрощают увольнение, найм сотрудников, предусматривает командировки и разрешает контрактную форму трудоустройства для IT-компаний.

Пока все на уровне идей. Мы обсуждаем их с индустрией, пока что они предпринимателям больше нравятся, чем предложение о пятой группе. Сейчас ждем выводы от Министерства финансов по поводу наших предложений.

Весной планируется большая налоговая реформа, которая в том числе затронет и IT-отрасль. Если к тому времени примут изменения в Налоговый кодекс, то заработают они либо ровно через год, либо немного раньше.

О судах для IT

Любые реформы в Украине не будут иметь колоссального эффекта, пока существуют коррумпированные суды.

У нас есть идея создать специализированные суды по хозяйственным спорам для высокотехнологичных компаний. Такие суды рассматривали бы проблемные вопросы IT-бизнеса по существу, а не по лекалам из устаревших законов.

Пока это тоже только идея, но я ею активно занимаюсь. Думаю, что в ближайшие полгода станет понятно, возможно ли вообще такую практику применить в Украине.

О легализации криптовалют

Проект по легализации криптовалют – один из самых важных для нас. То, что государство не определило правовой статус той или иной индустрии, не означает, что ее не существует.

Тысячи транзакций по обналичиванию или обмену разных видов криптовалют происходят на территории Украины каждый день, но ни одна госструктура не может их отследить. Возможность видеть эти операции – это, прежде всего, возможность бороться с отмыванием денег.

С нового года вступил в силу закон, который меняет правила финмониторинга. В него мы включили положение о том, что виртуальные активы отныне тоже будут проверять на предмет финансового мониторинга.

Банк и другие субъекты финансового мониторинга должны будут иметь доступ к механизму Chain Tracker, который позволяет понять структуру биткоина (или другой криптовалюты), определить, не «намайнили» ли часть денег, нет ли в потоке операций незаконных транзакций. Если нарушения обнаружены, банк будет иметь полномочия на свое усмотрение либо заблокировать транзакцию, либо провести ее частично.

Легализация криптовалют для государства – это также возможность заработать. Если государство обеспечивает юрлицам законную возможность этим бизнесом заниматься, то должна быть налоговая ставка.

Пока обладатели криптоактивов между собой совершают сделки, не выходя из «крипты», регулировать эти сделки мы не можем и не хотим. Но в момент, когда люди меняют криптовалюты на реальные деньги, они должны отчитаться о том, кто они, откуда у них виртуальные деньги.

Сейчас этот процесс работает по принципу «?все, что не запрещено – разрешено», потому как в законе нет упоминания о таких операциях. Но, по сути, криптообменники нарушают закон.

Чтобы ввести индустрию в легальное поле, мы должны совместно с Минфином доработать и отправить на голосование законопроект о налогообложении операций с криптоактивами.

(Пока оценок нет)

Loading...